Несмотря на раннюю весну, холодная погода упорно не желает уступать место теплу

Первые вылазки.Несмотря на раннюю весну, холодная погода упорно не желает уступать место теплу, тормозя все процессы пробуждения Природы, нерест рыб, распускание почек и цветение растений. Однако, несмотря на холод, почти все перелетные птицы, за исключением самых теплолюбивых, уже вернулись: слышны брачные песни, активно строятся гнезда, а у не улетавшей никуда пары воронов выводок уже стал на крыло. Нечасто увидишь шесть воронов одновременно на одном дереве на опушке леса. Наблюдал их детские несмелые и неумелые полеты тридцатого апреля – довольно рано даже для этих закаленных аборигенов наших лесов.В течение всего апреля по интернету следил за прогнозами погоды, наблюдениями за изменением уровня воды в реках, ее температурой и наконец, когда подул южный ветер и резко потеплело, решил открыть спиннинговый сезон. Вопрос «Куда поехать?» не стоял: конечно же, на Неман, в его верховья, в полюбившиеся мне, хорошо изученные и описанные во многих моих очерках, места.Приезжая на встречу с Батькой, обычно останавливаюсь рядом со зрелым черным ольшаником, растущим по низине в полукилометре от реки и, выйдя из машины, замираю на пару минут, слушая многоголосый птичий гомон. В этом хоре голоса дроздов, зарянок, пеночек, зябликов и множества других певчих птиц. Изредка окрестности оглашает трубный клич журавлей, доносящийся с заливных лугов Немана. Для горожанина, вырвавшегося из каменных джунглей с их непрерывным техногенным шумом, нет звуков более прекрасных, чем эта живая музыка леса и в каком бы подавленном настроении не приехал, оно в течение этих минут кардинально меняется: уходят прочь все заботы и проблемы и на лице непроизвольно расцветает улыбка в предвкушении встречи с Рекой. Так случилось и в этот раз.Несмотря на постепенное падение уровня воды, паводок нельзя считать закончившимся: низины и заливные луга еще под водой и без высоких болотников на берегах Немана пока делать нечего. Напялив их на шерстяные носки – температура воды в реке около семи градусов, а брести по воде придется не раз, захватив два спиннинга, бинокль и сумку с приманками, через перелесок двинулся к берегу. По дороге заметил изменения в окружающем ландшафте: исчезла рощица из молодых осинок. Не поленился подойти посмотреть, кто же их вырубил? Оказалось – бобры. До берега ближайшей старицы более сотни метров, а до реки – все триста, но все стволы «лесорубы» утащили к воде себе на пропитание, оставив самый толстый комель с загрубевшей, видимо, невкусной корой. Не пожалели они и ивовый куст, срезав все, до единой, веточки с него.Подойдя к старице, обнаружил на ней пару лебедей и множество следов жизнедеятельности бобров: огрызки древесины, белые, свежеокоренные чурбаки осины и ветки ивы, вытоптанные в траве тропы, жилые и брошенные хатки. Заглянул в одну из них через отверстие: довольно просторное, чистое помещение с полом выше уровня воды, перекрытое сучьями и ветками, однако, чем-то эта хата хозяевам не понравилась и они ее покинули. Вот вдали что-то всколыхнуло водную гладь: рыба нерестится или зверь? Навел бинокль на это место и не прошло и минуты, как в поле зрения из воды аккуратно показалась голова бобра, пристально вглядывающегося в мою сторону: хозяин старицы недоволен, что я явился и нарушил его покой.Бобров за последние годы развелось столько, что впору уже белорусским национальным зверем считать не зубра, а бобра. Редкий водоем, даже самый маленький, остается не заселенным ими.Воды в старице много и ивовый куст, растущий летом на берегу, сейчас почти на ее середине. Первый же заброс виброхвоста на джиг-головке по направлению к нему показал скопление малька белой рыбы в старице, фонтаном выскочившего из воды при падении приманки. При таком изобилии естественного корма ждать поклевку щуки на искусственную приманку неразумно, но соскучившись за зиму по спиннингу, я продолжал бросать и бросать и вскоре почувствовал поклевку: щуренок, размером не на много больше довольно крупной приманки позарился на нее, но не смог заглотить глубоко, был быстро освобожден от крючка, сфотографирован и отпущен. Обловив еще две глубокие старицы, я, не дождавшись больше поклевок, вышел на реку.Течение в Немане по высокой воде довольно сильное и ожидать поклевку на стрежене не имело смысла: щука на течении не держится, а прячется в засаде в местах обрушения берега или за упавшими в воду деревьями и подтопленными кустами, где течение замедляется или отсутствует. В дальнейшем я так и ловил, забрасывая в места, где опыт и интуиция подсказывали стоянку щуки и вскоре поймал еще две «засадницы», схватившие приманку при ведении ее параллельно берегу мимо предполагаемого места засады.Насколько приятно вновь ощутить биение рыбы на шнуре после долгой зимы – не передать словами, а при вываживании против течения она сопротивляется «по взрослому», создавая иллюзию, что тащишь «крокодила». Поимев на реке две поклевки за короткий срок, я пожалел, что потратил много времени на старицах: на реке клевало получше и если бы с утра ловил на течении, результат был бы весомее. Вскоре впереди на берегу замаячила фигура спиннингиста-конкурента: он поднимался вверх по течению, навстречу мне. Что ж, «рыбак рыбака видит издалека», к нему я не пошел. Ловить там, где только что по берегу прошел рыболов, бесперспективно и на этом я закончил первую спиннинговую вылазку, повернув обратно.Через пять дней, несмотря на прошедшие ливни и вернувшийся холод, я решил провести разведку низовья реки Усы перед слиянием ее с Неманцом. Дожди здорово вздули речку, подтопив берега и ловить было очень неудобно, но основной моей целью был не лов, а рекогносцировка на местности, поскольку планирую в июне сплавиться по ней на лодке.В самом начале этой вылазки, в районе деревни Семеновичи, со мной случилось происшествие из разряда «ужасы на рыбалке». Проводя через реку джиг-головку с резиной на крючке-десятке, я, чтобы не зацепить подтопленную прибрежную растительность, резко поддернул удилищем плеть, от чего джиг-головка выскочив из воды полетела мне прямо в лицо. Я среагировал, дернув головой в сторону, но недостаточно и крюк вонзился мне в щеку на уровне нижней челюсти. Сперва боли я не почувствовал, но попытка вынуть его вызвала ощутимую боль -качественная бородка сделала свое дело, мертво удерживая крюк в щеке. По началу я запаниковал и собрался ехать домой, чтобы в домашних условиях от него освободиться, но это означало бы испорченную рыбалку и не проведенную разведку новых мест. Успокоившись, я подумал, что смогу решить проблему в полевых условиях: все у меня для этого было, за исключением спирта или водки для дезинфекции. Вернувшись в машину, я уселся на переднее сидение, повернул к себе зеркало заднего вида так, чтобы хорошо видеть крюк, достал швейцарский мультитул с кусачками. Теперь надо было вывести из щеки наружу жало крючка с бородкой и не задеть при этом слюнную железу и лицевой нерв. Это оказалось не сложно, но болезненно. Труднее оказалось откусить кусачками жало с бородкой, но и с этим я справился за пару минут, а потом легко достал крюк из щеки. Дезинфицировать рану было нечем и я, понадеявшись на авось, промокнул кровь туалетной бумагой и пошел ловить дальше. Сейчас, когда пишу эти строки, пока все нормально – нагноения нет.Программу вылазки я выполнил: ориентируясь по спутниковым снимкам местности, провел разведку, подъезжая к реке, где это было возможно, знакомясь с берегами и одновременно делая забросы спиннингом. Поклевок не было – так щука отреагировала на резкий подъем уровня воды и похолодание, но с рекой я познакомился. В целом, Уса для сплава пригодна, но по высокой воде. Уже в конце маршрута, у деревни Ластовщина, обнаружил сильнейшую закоряженность всего русла, препятствующую сплаву – придется волочить лодку по берегу сотню-другую метров. Здесь Уса сливается с Неманцом и дальше несет свои воды уже Батька-Неман.Во время этой вылазки я впервые в этом году услышал соловья, кукушку и увидел ласточку-береговушку – скоро потеплеет…